История Могилева: воспоминания могилевского гимназиста о первой мировой войне

Предлагаем  Вашему вниманию воспоминания могилевского гимназиста Андрея Власова. Он родился в 1899 году. В Могилев приехал в 1912 году, к своему дяде, могилевскому губернатору Пильцу. В 1916 году Пильца перевели в Иркутск, с ним  вынужден был  уехать и его племянник. В данном отрывке Власов описывает жизнь Могилева после начала первой мировой войны.

В Могилеве начали размещать полевые военные госпиталя. Занимали гостиницы, которые носили названия, распространенные в российской провинции, как, например: Бристоль, Париж и т.д. Значит, будут приходить на железнодорожную станцию санитарные поезда, может быть прямо с фронта. В поездах будет при раненых какой-то медицинско-санитарный состав. В госпиталях тоже должен быть медицинско-санитарный состав. А в промежутке? От товарной станции, более удобной для выгрузки раненых (высокие платформы на уровне пола вагонов) до центра города расстояние — полторы-две версты. Сколько же времени и где будут ждать страдающие раненые, пока их положат на постели в госпиталях?

Войны не ждали, опыта не было, об этом просто не подумали. О санитарных автомобилях красного креста и речи не было. Тогда несколько энергичных людей обратились к жителям Могилева с воззванием — помочь своим трудом, чтобы поскорее везти и нести раненых в госпиталя. Откликнулись городские извозчики, обещали возить легкораненых даром. Немало людей записалось для переноски. В Могилевской гимназии 6-ой класс записался почти поголовно. Появилось название: Добровольная санитарная дружина. Она стала делиться на отряды. Отряды, составленные в пылу волнения из разных, совершенно не знакомых друг с другом людей, вскоре рассыпались. Отряды же учебных заведений, составленные из своих же одноклассников, оказались прочными, преданными своей задаче. Друг друга не подведут и умеют быстро построиться в выработанном порядке. К приходу первых санитарных поездов определился в общем порядок и приемы работы Могилевской добровольной санитарной дружины. Проверяли на практике, причем один из своих изображал раненого, лежащего на носилках. На собранные специально деньги было заказано достаточное количество новых носилок. Их делали, кажется, почти все городские столяры одновременно, для большей скорости. Эти носилки были сплошь деревянные. На деревянной раме в виде длинного прямоугольника натянут прочный холст. От рамы вперед и назад выступают ручки, чтобы нести. Есть и небольшие деревянные ножки, чтобы ставить на платформу товарной станции. Имеется сплетенная из соломы подстилка, чтобы было мягче. Добавочная мaленькая рамка с холстом, в наклонном положении, предназначена для головы лежащего. Запас носилок хранился обычно на станции.

С точки зрения нашего девиза: «держи фасон» — было «не почетно» сопровождать двух легкораненых или больных, сидя в извозчичьей пролетке перед ними на откидной скамеечке, спиною к кучеру. Что же тут трудного? Только не потерять листик так называемого «ордера» со вписанным календарным числом и указанием: «доставить раненых в госпиталь такой-то». Для такой задачи было достаточно самых слабых и низкорослых участников санитарной дружины. «Почетным» было нести раненого с медленной осторожностью, через весь город (и на глазах у всего города!). Гимназисты 6-го класса были слабее настоящих опытных мужчин санитаров. Поэтому составлялись «шестерки», как бы по две тройки лошадей спереди и сзади. Между собой так и называли: «коренник» или «пристяжки». Каждый «коренник» держал ручки носилок обоими руками. Помощники этого,более сильного гимназиста держали одной рукой и переходили с одного места «пристяжки» на противоположное, когда их руки очень утомлялись. Три передних носильщика шли «в ногу». Три задних носильщика шли «в ногу» между собой, но не «в ногу» с передней тройкой. Те и другие ступали одновременно, но одни левыми, а другие правыми ногами. Эта системна, меньше всего трясла раненого. Кроме того надо было нести носилки не вытянутыми, а слегка согнутыми руками, чтобы «пружинило». Это было довольно утомительно, особенно на первых порах. Вскоре состав каждой «шестерки» гимназистов стал постоянным: группы приятелей. Конечно, был необходим почти одинаковый рост.

Санитарные поезда приходили по утрам. Не помню случая, когда поезд пришел бы после полудня. Но могло быть совсем раннее утро, сразу после рассвета, или позднее утро. Поэтому санитарную дружину вызывали спешно на станцию посредством «санитарной тревоги». Получив распоряжение, все постовые начинали подавать сигнал своими рожками: серии частых гудков. По этому сигналу участники дружины должны были «спешить», где бы они ни были. Если это случалось во время урока в гимназии, то вот был случай вскакивать с особым грохотом падающих крышек на партах. Учитель обращал недовольный взгляд на почти опустевший в несколько минут класс. Для обозначения санитарной дружины мы не могли носить нарукавник с красным крестом, ибо не получили подготовки настоящих санитаров; были только носильщиками. Каждый носил при себе нарукавник белого цвета с большим красным «С». С этим нарукавником можно было сесть, не платя, в пролетку извозчика, направлявшегося к станции тоже, по тревоге, или в вагончик конки. Очень кстати я жил тогда совсем близко от конечной станции могилевской конки. Бывало холодно в зимние утра.

На платформе товарной станции, в ожидании поезда, отряды добровольной санитарной дружины строились всегда в том же порядке, лицом к пути поезда. На правом фланге семинаристы (кажется два отряда). Приходилось признать, что у них было больше «великовозрастных», рослых и сильных юношей, чем у нас. Левее их становились отряды гимназистов. В отрядах — построение в затылок по шести. Готовые «шестерки» для носилок, которые были вынесены сюда же. И вот медленно подходит поезд. Санитарные поезда были тогда очень разные. Были с однотипными бывшими пассажирскими вагонами, хорошо оборудованными внутри. Были и с товарными вагонами, еле приспособленными. Мы в вагоны не входили.

Запомнился приход первого санитарного поезда. Было еще тепло. Всматривались, молча, в полуоткрытые двери вагонов. В них погрузили раненых где-то близко от места боев с австрийцами. Беспорядочно набросанная солома, забинтованные головы, руки, замазанные и разорванные шинели, пятна запекшейся крови. Еще и еще; мы не видали столько крови сразу и были потрясены.Длинной вереницей идут «шестерки» с носилками по мостовой Днепровского проспекта, направляясь к центру города. Полагалось идти именно по середине мостовой, чтобы избегать препятствий под ногами на тротуарах, а также и препятствий в виде людей. На мостовой случалось потом шагать и в мокром снегу. Но что поделаешь? Работа все таки «почетная». Фамилия нашего первого раненого — Исакханов. Армянский тип, жёлтые погоны. Молчит, не жалуется. По-видимому, действительно не трясем. Подошли к Шкловскому базару. Толпа, но посередине мостовой обеспечен проход. Приезжие из деревень крестьянки и базарные торговки плачут, не стесняясь своих слез. Кладут нам на шинель Исакханова, покрывающую его: папиросы, яблоки, простые леденцы, деньги. Такие гостинцы всегда тщательно собирали и передавали раненому при прощании с ним, у входа в госпиталь. Не знаю, как отправляли потом носилки обратно на станцию. Это не касалось носильщика.

Носамые сильные житейские впечатления постепенно притупляются. Нельзя было совсем забывать гимназию.Иу меня еще был период того, что казалось трагической, безнадежной любовью… «Ну, Коля, что делаем?» (это после очередной доставки раненого в госпиталь) — «к концу 2-го урока пойдем в гимназию?» — «Да нет, лучше прямо к большой перемене; хочу еще домой зайти».

В конце 1914/15 учебного года не было переходных экзаменов по случаю войны. Размещенные в Могилеве полевые госпиталя стали постепенно уходить дальше на восток. На фронте шло большое отступление. Только полуслепой газетчик с бельмом, торговавший на углу Почтовой улицы, восклицал, не унывая и напирая на буквы: «р» и «д»: «Последние телеграммы! Турр-кам и немцам задд-али хорошего перр-ца!» (пауза) «Но задд-адут еще лучшего!». Вот и последний полевой госпиталь ушел. А новых не будет, потому, что в Могилев переходит Ставка Верховного Главнокомандующего. Дело Добровольной санитарной дружины кончилось.