Исповедь пациентки из ковидной реанимации со всеми подробностями

Заболела я в середине марта 2021 года. Сидела дома, строго соблюдала карантин, муж работает, но один в кабинете, в туалет выходил в маске и даже  ручку двери и лифт касался через салфетку или перчатки. Мы  ждали когда вакцинация дойдет до нашей  возрастной группы (на тот момент дошла только до тех кому за 70, а нам за 60).

Меня заразила знакомая (50 лет), которая пришла ко мне уже с недомоганием без маски и скрыла от меня, что забрала к себе внуков  из семьи дочери так как зять тяжело болеет ковидом и которой было десятки раз сказано, что я в группе риска по возрасту и сопутствующим заболеваниям. Но кого волнуют чужие проблемы? Спалилась она только потому, что общие знакомые видели ее в аквапарке с детьми, даже представлять не хочу сколько народу ее внуки там перезаразили.

Знакомая переболела легко, неделя слабости и температуры 37 и ВСЕ!  Но перезаразила всех вокруг, некоторых из знакомых болели очень тяжело. У меня легкой  (с 37 С*) была только первая неделя, вкус и запах вообще не теряла, но очень сильно болели мышцы, потом температура стала подниматься, на 10-й день выше 39 и рвота, на любую пищу и таблетки ( то есть лекарства тоже не смогла принять), не задыхалась, но понятно было, что это  ковид. Вызвали скорую, приехала довольно быстро, отвезла в ближайшую районную больницу.

В приемном покое царил ужасный бардак (я со своим здоровьем попадаю по скорой в больницы в среднем раз в год и мне есть с чем сравнить.) Рентген и мазок, правда сделали сразу и сказали что ковид, но поражение легких небольшое, не более 15 % и оставили лежать в приемном покое в холодном помещении на старой жесткой и  узкой железной каталке, без доступа к воде и туалету (выходить нельзя, а судна не допроситься)... где-то на шесть часов.

Соседка по блоку, лежавшая за  занавесочкой  бабуля за 80-т (судя по голосу) несколько часов просившая судно и стакан воды,  отказалась от госпитализации, сказала, что лучше умрет дома в достойных условиях, чем в этом сраче. Я осталась и потом ее не раз вспомнила.

Конечно, я попала в разгар весенней ковидной волны, но персонала было много, в основном нагнали какой-то молодняк, который вел себя настолько неадекватно, что я грешным делом подумала не из интерната  ли для умственно отсталых эти «херои» или волонтеров набрали из пациентов ближайшей психушки, тем более, она рядом с портовой больницей куда меня госпитализировали.

Поступила я вечером, а под утро меня поместили в ковидное отделение, тут мне повезло единственный раз в этой больнице — попалась нормальная дежурная врач, опросила, вникла в анализы и сделала назначения, (капельница) после которых полегчало… но в 8 часов она сменилась.

Двое суток было более менее, дышала через «усики» кислородом и то не постоянно.

А на третью ночь в больнице у меня  начала подниматься температура и я стала задыхаться, нажимала кнопку вызова, говорила что у меня высокая температура, вплоть до судорог. Раза 4 прибегали молодые  макаки в масочках с гаджетами — бесконтактными термометрами, и не включая свет направляли мне их в лоб и говорили, что у меня нормальная температура.

Дверь в коридор была открыта, иногда в проеме появлялся дефилирующий по коридору пожилой врач (он не спал и не занимался посторонними делам, он бдел на дежурстве), я ему кричала, что мне плохо и у меня лихорадка,  а он назидательным тоном отвечал, что мы за вами наблюдаем и у вас все нормально…. выползти в коридор и устроить скандал у меня просто не было сил.

Потом я очевидно потеряла сознание, а утром пришла медсестра, посмотрела как я выгляжу, принесла ртутный градусник, померила температуру и сатурацию. Температура утром была за 40 (не знаю какая была в пике). Кислорода через усики мне уже не хватало и мне стали предлагать разные кислородные  маски…. ну как предлагать… скорее опробовать их на мне.

Два врача средних лет с энтузиазмом детей распаковывающих новый конструктор, открывали коробки с новым, неизвестным им оборудованием, читали инструкции, и с интересом собирали конструктор  занимались сборкой  аппаратов и подключали меня к ним, а поскольку я все равно задыхалась, распаковывали новый прибор  и опять с энтузиазмом и детской гордостью от того, что нашли куда какую трубку прикрутить — предлагали попробовать еще и эту конструкцию. Вдоволь наигравшись и наконец  оценив результативность своих « усилий» и от греха подальше они вызвали реанимобиль и отправили меня в реанимацию больницы скорой помощи.

Когда за мной в палату пришла бригада реаниматоров,  я уже  по их слаженным выверенным действиям  смогла  оценить их профессионализм.

Контраст с персоналом обычного отделения обычной больницы очень разительный, то же самое чувство настоящих профи было (ну пока я была в сознании) когда привезли в отделение  реанимации и уже это очень успокаивает, по крайней мере веришь в то, что эти сделают все что могут (а там уж как повезет). Очень тяжело было наблюдать как тебя гробят своей некомпетентностью и откровенной растерянностью  в первой больнице.

В интенсиве  БСП мне попался врач с которым я уже сталкивалась в другой больнице на одном болезненном обследовании лет 6 назад. Я его не узнала ( у меня вообще плохая память на лица, скорее узнаю по манере общения) но он меня помнил (и помнил, что я терпеливый и дисциплинированный пациент).

Врач попытался справится с моей дыхательной недостаточностью  кислородной маской, но я задыхалась и он спросил готова ли я к ИВЛ, я сказала, что конечно, потому что чувствую что маской, уже, по-любому не обойтись. Мне ввели какой-то катетер  или не знаю что в сосуд возле левого уха, было довольно болезненно, потом прыснули в горло заморозкой и дали загубник. Последнее что помню как начали вводить дыхательную трубку через рот…..

Очевидно попасть в трахею через рот не получилось ( бывает такое строение шеи), потому, что когда я очнулась после искусственной комы (дней через 10) трубка торчала из шеи. Зонд для кормления выходил из носа, а загубник остался, не знаю с какой целью может для процедур, а может просто чтобы язык не прикусила в беспамятстве. Через сутки мне загубник вынули. Говорить с трубкой в горле невозможно, вопросы я задавать не могла, только простейшие жесты, попросить воды например, или сменить подгузник.

Связи с окружающим миром никакой, не знаешь все ли живы, никто ничего не объясняет — тяжелое моральное состояние. Потом узнала, что  родственники могут звонить в отделение в определенные часы дежурному врачу и узнавать о состоянии своих близких.Первую неделю моему мужу отвечали что прогноз неблагоприятный (житейским языком — не жилец)…..

Возвращаться в мир живых очень трудно и физически и морально, особенно когда лежишь среди заведомых трупов.Вряд ли я смогу это объяснить тем кто сам это не пережил или по крайней мере не наблюдал.Я недавно встретила сестру из отделения где я лежала, она сказала, что за четыре месяца весенней волны ковида (у нас это был февраль — май) из отделения живыми ушли только 10 человек, остальные умерли…. народу привозили много, не знаю, может к нам везли самых тяжелых ?

Сама процедура ИВЛ довольно болезненная и травмирующая, не у всех просто даже сердце выдерживает.  У меня сердце может и не айс, но более менее —  я много двигаюсь, плаваю по несколько часов в бассейне 3-4 раза в неделю, иногда чаще.

Очнулась я в палате, которая стеклянной стеной выходила в холл, посредине которого стояли столы с мониторами и сидели врачи. На противоположной стороне холла был вход в отделение, а за моей палатой начинался длинный коридор с другими палатами.

В какой-то день начало поступать очень много больных и тех кто был в сознании ((всего 4 человека, причем, двое в масках, а не с трубками: женщина когда ей приподнимали маску все время истерила визгливым голосом, а мужик ругался матом и говорил скарбёзности сестрам (ну, этот точно выживет подумала я)), нас выкатили в холл , отгородив от столов врачей маленькими, чисто символическими ширмочками.

В палату где я сначала лежала вдвоем с  еще одной женщиной, положили 4-х пациентов, к утру остался один….

А моя соседка умерла еще когда я лежала в палате (а не в холле), и насколько я поняла из разговоров санитарок она была мертва уже несколько суток до того как официально констатировали смерть.

Соседка  была на диализе, все время работала помпа, а в какой-то момент что-то плюхнулась и санитарка закричала: «ой-ой смотри, у нее кусок отвалился и кровь, кровь»… что от чего отвалилось я не видела и слава Богу, мне хватило зрелища протокола реанимационных мероприятий, когда бригада врачей под установленные на штативах камеры выполняет положенные реанимационные меры и это сопровождается совершенно дикими хлюпающими звуками, которые были слышны через хлипкую больничную подушку (я накрыла ухо).

Не знаю сколько это издевательство над трупом должно занимать времени по регламенту, но в данном случае, вместе с подписанием протоколов длилось около часа. Потом тело увезли, а на его место через пять минут ( только белье успели поменять, даже влажной уборки не сделали положили новое тело, по поводу которого санитарки между собой решили, что этот мужчина тоже не жилец.

 

Вообще, персонал привык, что все их пациенты без сознания и болтали при мне все что угодно и о своей личной жизни с подругами и о больных. А я в тот день не смогла заснуть, хотя мне 2 раза давали снотворное и 2 раза успокаительное….какая-то звенящая пустота внутри от которой просто распирает и душевный зуд.

Я вроде не очень впечатлительная, в студенчестве  проходила практику в морге, как трупы багром вылавливают из ванны с формалином видела, как их режут в анатомичке тоже, но видеть как умирают люди, конечно гораздо страшнее…. особенно тяжело было видеть когда умирал ребенок (на вид лет пяти) и страдания его матери, которая  ему первую ночь читала сказки, а вторую только тихо плакала и молилась пока все не кончилось…. А каждый день и в большом количестве, месяцами, видеть и участвовать в таком, конечно, не каждый выдержит.

Поэтому не удивительно, что  некоторые представители среднего медицинского звена потеряли адекватность и срывались на больных, эпизодов было много, у некоторых женщин из персонала просто не выдерживали нервы, я их могу понять, то что я видела месяц они видят больше года и это страшно, привыкнуть к этому нельзя. Поэтому я с пониманием и даже с любопытством разглядывала их эмоциональные реакции и неадекватные поступки в отношении меня, ну типа, как включенный эксперимент.

Кроме одного эпизода, который имеет долговременные последствия для моего здоровья, фактически инвалидность:Вконец вымотанных сестер, которые работали по 12 часов с одним перерывом особенно раздражали те пациенты   кто еще шевелился —  с трупами проще, они недвижимы, из них не выпадают трубки при переворотах на бок во сне, да и не рассчитано оборудование реанимации на способных двигаться самостоятельно. Из тебя торчит три канюли (артериальная на правом запястье, венозная на левом и еще какая-то возле уха; дыхательная труба привязана к шее от нее чуть ниже отходит тройник с  тремя трубками: для дыхания, ингаляции и прочистки дыхательных путей от слизи и гноя); из носа зонд для кормления; из мочевого пузыря катетер и еще шесть проводков на грудной клетке. Когда во сне ворочаешься обязательно что-то отваливается и срабатывает зумер, прибегает взбешенная медсестра и кричит, что в 3 часа ночи она хочет спать как все, а не вставлять мне трубки обратно, а я тут ворочаюсь и «специально» вырываю провода.

Объяснить что-либо  с трубой в горле я не могу от слова совсем. Поэтому чтобы я не мешала ей спать она крепко накрепко привязала мне руки к боковым спинкам кровати (я еще была очень слаба хоть как-то сопротивляться) чтобы не было возможности пошевелится ни на сантиметр (а это у меня еще пролежни не прошли после лежания в коме) и я до утра вынуждена была терпя сильную боль и без возможности повернуться и позвать на помощь наблюдать как у меня синеет и опухает левая рука.

Утром меня развязали, но локтевой нерв погиб. Через некоторое время чувствительность в большом, указательном и среднем пальце  частично восстановилась, а в остальных двух нет. Сейчас мышцы атрофируются и рука сохнет.  Жду операцию по прочистке канала умершего локтевого нерва (под местным обезболиванием) назначили на декабрь. У нас попасть к нейрохирургу не так просто, очередь на полгода вперед, платного приема нет (вернее была одна врач, но она сейчас на учебе за границей). Одну небольшую операцию с общим ингаляционным наркозом, но по другому поводу я уже перенесла в начале сентября.

 

И таких эпизодов неадекватности было большое множество, к счастью не все вели к таким последствиям, например, как клок вырванных у меня волос, при очередной вспышке не мотивированной агрессии. Врачи в СМИ вам этого никогда не расскажут, а пациенты реанимаций просто уже не смогут.

Когда наконец,  в реанимации мне  дали бумагу и ручку я написала плакат для медперсонала: «простите, что выжила и двигаюсь, понимаю, что вам удобнее работать с трупами». Они сразу приутихли.

Жаловаться в минздрав я не стала. Во-первых, здоровье этим не вернешь, во-вторых, у медперсонала ковидной реанимации чудовищные условия работы ( привет (м)чудаку-антиваксеру  который позавидовал машине купленной его знакомым врачом на дополнительные доходы от работы в ковидном отделении, я бы эту безмозглую завистливую мразь туда санитаром послала годика на 2, ну или сколько выдержит пока не потеряет остатки своего и без того хилого разума).

Ну и врачи в отделении, в отличие от сестер были на высоте и таки вытащили меня с того света, а с медсестрами у нас известная беда: уезжают заграницу, очень большая нехватка квалифицированного медперсонала среднего звена, да и высшего, особенно некоторых профильных специалистов. А самая истеричная сестра была вполне квалифицированной, процедуры выполняла на все пять.

Надолго я задержалась в реанимации потому, что меня не могли снять с ИВЛ. Вообще-то, обычно тех кто приходит в сознание стараются поскорее снять с ИВЛ и перевести в уходовое отделение, но когда, где-то через дней 8-10   после выхода из комы мне попытались вынуть трубку с манжеткой из легких я не смогла самостоятельно задышать и все это затолкали обратно, причем, получилось только со второй попытки, потом дней через 5 смотрели мои дыхательные пути на «телевизоре», ну то есть опять  какой-то шланг с камерой засовывали в бронхи. Процедуру проводил молодой врач, который  удивленно (такое впечатление, что у него непроизвольно вырвалось) спросил: «а почему это у вас бронхи совершенно не двигаются?»

Написала врачу послание со своим анамнезом (25 лет назад еще в комп  не вводили и этих данных в моей истории болезни не было) и еще дней через 5 мне таки вынули трубку и я задышала сама, трудно, с кислородной маской но сама - восторга не передать! ))

А всего-то надо было утроить дозу адреналина и еще какого-то лекарства, которое мне вводили перед процедурой изъятия трубки. Я слышала как сестры, готовя меня к процедуре, между собой говорят: почему полтора кубика?, мы же обычно вводим 0,5 а другая отвечает: указание врача(зав отделением). Врач оказался прав. Старый организм, разленившийся дыхательный центр, да еще и закоренелая дыхательная недостаточность (которая мне впрочем, раньше не сильно и мешала), вот и пришлось взбодрить организм  утроив дозу стимуляторов.

Через два часа после перевода с ИВЛ на свое дыхание меня перевели в уходовое отделение, где я ночь пролежала под монитором у поста дежурной сестры, а потом уже в обычной палате с кислородными усиками, (кислород, в основном по ночам), еще 5 дней.

Конечно, атрофировались мышцы (потеря 16 килограмм за счет мышц) и пришлось учиться ходить заново, но я начала пробовать вставать на ноги еще в реанимации с трубкой в горле, под присмотром приходивших физиотерапевтов, а в уходовом отделении ходила с тележкой по палате  сколько сил хватало и домой муж купил мне тележку для ходьбы.

Примечание: автор живет в Эстонии